Проработав в магазине несколько месяцев, у меня появилась возможность для воплощения своей безумной мечты, и на выходных я отправился в Феникс (столицу Аризоны) покупать Наrlеу-Davidson Sportster. Путешествие по Штатам автостопом — полная утопия, потому что ни один водитель никогда не остановится, если это не нищий мексиканец или индеец. Пока я в течение 3-4 часов ловил попутку, то успел дойти до ближайшей бензозаправки, где познакомился с водителем трейлера. Он объяснил, что если возьмёт меня и его остановит полиция, а я не буду вписан в путевой лист, то он «влетит» на крупный штраф. То есть водители трейлеров официально не имеют права кого-либо подвозить. В конце концов, около меня остановился индеец на классическом американском пикапе. Я залезаю к нему, и мы несемся со скоростью 85 Миль/час (при ограничении 60 миль/час). Миль через десять он мне говорит: «Чувак! Сядь за руль, а то я хочу пожрать. Я отвечаю, что у меня нет ни прав, ни страховки. А он говорит: «Не думай, тащись! Поставь на круиз-контроль 85 и не парься...» И вот я еду за рулём, он достаёт какую-то лапшу ест её, и всё это смачно закуривает «косяком». Я нахожусь в полном шоке от происходящего. А дальше происходит следующее: этот индеец чуть ли не на коленях просит купить ему пива, потому что индейцам его не продают. Я ему объясняю, что мне 18 лет и пива мне тоже никто не продаст. В конце концов я уговариваю какого-то мужика, чтобы он купил мне пива (мой «благодетель» не имеет права его об этом просить, потому что он индеец)... В итоге, мы возвращаемся. Естественно, никакого мотоцикла я не купил.

Картина такая: Гранд-Каньон, пустыня, кактусы, в машине орёт АС/DС, я сижу в ковбойской шляпе за рулём и пью Budweiser, всё в конопляном дыму... и тут нас останавливает полиция. Первая мысль: всё пропало; но мой сосед отсыпал представителям власти немного марихуаны и, обменявшись добрыми пожеланиями, велел мне ехать дальше, мотивировав тем, что «это свои» и вообще на этой дороге все полицейские — индейцы. В какой-то момент он переключает радио, а там играет «Born To Be Wild» из фильма «Easy Rider». Туг у меня просто «сносит крышу»: это полное ощущение попадания в фильм. Я рассказываю, что первый раз в жизни общаюсь с индейцем, и начинаю расспрашивать об их жизни. Он отвечает, что живут они в трейлерах, люди бедные, но гордые. В резервации живут четыре племени. Их племя называется Зуми. Оно одно из немногих, которые сохранили свой язык. Интересно то, что его бабушка и мама не говорят по-английски вообще. В конечном счёте он предложил заехать к нему и всё увидеть. Как я мог отказаться!


Его жилище оказалось маленьким домиком, над которым висело штук 50 подков; одну из них он предложил мне взять на память. Зайдя внутрь, мой новый знакомый достал банку из-под пива и стал мастерить из неё устройство дня курения марихуаны. Когда я отказался составить ему компанию, он предложил мне попробовать настоящий индейский пейот. Я всегда являлся идейным противником употребления наркотиков в любом виде, но в тот момент у меня проскочила мысль: «Вокруг Гранд-Каньон, в руках подкова 19 века, я в жилище настоящего индейца, и этот индеец предлагает мне настоящий пейот! Когда, если не сейчас!?» И решил фотографировать, потому что подумал, что никто, даже я сам себе не поверю, когда стану всё это вспоминать. Представьте себе пейзаж: красный закат, уже звёзды, пустыня, силуэты кактусов... и табун белых мустангов! Я понимаю, что никаких белых мустангов тут не может быть никак! Я хватаю камеру, начинаю фотографировать. Естественно, в таком состоянии я перепутал ручной режим с автоматическим. Но когда я стал проявлять плёнку, то увидел на тёмных снимках светящиеся глаза лошадей. Вот так! А позднее, когда он меня отвозил домой, я попросил его поговорить на языке Зуми; и когда он со мной заговорил, то я поймал себя на мысли, что понимаю, причём лучше, чем его ломаный английский. Только утром, проснувшись и увидев над кроватью подкову, я поверил, что всё это было на самом деле.

В следующие выходные мы с другом снова совершили рывок в Феникс, и на этот раз удачно: я стал обладателем подержанного Honda «VTX 1800», о чём я раньше просто не мог и мечтать. От идеи покупки «Спортстера» меня отговорили, объяснив, что за такие деньги я нормальный «Харлей» не куплю, а ненормальный до Нью-Йорка не доедет. Я должен был доработать ещё месяц, договорился со своим боссом, чьи предки были родом из Ростова-на-Дону, и уволился на месяц раньше, чем было записано в контракте. Оказавшись на свободе, я позвонил своему новому знакомому — индейцу — и сказал, что мне бы хотелось пожить у них несколько дней. Опустив рассказ про то, как я жил в резервации (это отдельная история), скажу, что когда я уезжал, начиная своё путешествие, индейцы подарили мне фотографию Вождя, по их поверию — настоящего хозяина американской земли, дух которого витает везде. Они приклеили эту фотографию скотчем на бак, и завещали смотреть на неё почаще, чтобы его дух хранил меня в пути.

Так началось моё путешествие. Ощущение сбывающейся мечты, сна, мысль, что такого быть не может, потому что не может быть никогда. Ситуация такая: прерия, кактусы, жара, я в майке на чоппере, а впереди месяц (а может и более) времени и чужая страна, о которой почти ничего не знаешь. Я абсолютно один, без телефона и без точного маршрута и моё главное желание — ехать туда, куда дует ветер. Узнавая о том, что я еду в Нью-Йорк, абсолютно все считали это безумством, рассказывая разные страшные истории про хиппи в Орегоне, которые жили, грабя туристов, о техасских ков6оях, живущих по своим понятиям, которые могут тебя убить за одно неправильно сказанное слово и т. п. Вместе с навеянным рассказами страхом, у меня в начале пути было главное — реальное ощущение абсолютной свободы, возможности ехать куда захочешь, ограниченной лишь скромным бюджетом в 1200$, не считая отложенных на паром. Изначально был план доехать до Лос-Анджелеса, потом оттуда до Нью-Йорка, проехав частъ пути до Чикаго по знаменитой Route 66. Это было примерно 3500 миль и, честно говоря, денег хватало практически только на бензин. Как потом оказалось, проехать пришлось в три раза больше.

Первым пунктом назначения был Лос-Анжелес, где мне предстояло решить две проблемы: найти фирму, которая в конце моего пути отправит мой мотоцикл паромом из Нью-Йорка в Хельсинки (продать его я уже не успевал), и оформить страховку.

Мой путь из Гранд-Каньона на запад пролегал через пустыню Невада. В августе днём здесь практически всегда +50С. В какой-то момент я решил съехать с основной трассы, чтобы полюбоваться видами. Здесь у меня кончился бензин, и вот, в эту жару, в полной амуниции я толкал мотоцикл 2 дня! В конце концов я потерял сознание и очнулся в больничной койке под капельницей. Обезвоживание организма! Меня подобрали какие-то фермеры, которые оказались там абсолютно случайно. Каким образом они дотащили мой мотоцикл — не знаю, но он стоял на парковке перед больницей — одноэтажным щитовым домом. Так вот, очнулся я в одежде, в шоковом состоянии выскочил на улицу, попытался завести мотоцикл — не заводится! Такого подвоха от судьбы, да ещё в самом начале путешествия, я не ожидал. Получилось, что Easy Rider превращается в борьбу за выживание. Каким-то чудом раздобыв галлон (3,7 литра) бензина, я кое-как завёл мотоцикл и пулей улетел из этого городка.

Я еду по трассе в сторону Лос-Анджелеса и вижу указатель «Лас-Вегас». Естественно, я не смог устоять. В «Городе порока» я провёл пару дней, причём всё ещё без страховки (очень серьёзное нарушение, штраф порядка 3000$ и арест транспортного средства), но я решил рискнуть — ведь в Америке не останавливают просто так, только за нарушение. Получилось! Не поймали.

И вот я, наконец, в Лос-Анжелесе. Прежний хозяин моего мотоцикла обещал выслатъ страховку по факсу, как только я доеду до места и перезвоню ему. Я решил сделать это из ближайшего кафе, заодно и поесть. Но не тут-то было. У него постоянно работает автоответчик. Я в ужасе! Поездка срывается! Что делать?.. И тут я вспомнил, когда летел в Штаты, в самолёте познакомился с девушкой Эсмик, армянкой американского происхождения. Это был единственный человек, которого я знал в Лос-Анджелесе, и я решил ей позвонить. Она обрадовалась, говорит «Давай я подъеду тебя заберу. Ты сейчас где?» Я называю район, где нахожусь, а она отвечает: «В этот район я не поеду!» В конце концов, она всё-таки меня оттуда забрала, собрав в подмогу немаленькую «тусовку» друзей чуть ни на пяти машинах, в то время как я жрал гамбургер, сидя на бордюре в обществе какого-то негра посреди чёрного квартала. Она жила в районе Глендейл. Это чисто армянский район, где все, начиная от полицейского и заканчивая дворником — армяне. Остановиться у неё я не мог, потому что по их понятиям молодой человек не может просто так остаться ночевать у незамужней девушки. Пришлось искать самый дешёвый мотель. Он был найден где-то на окраине города, всего за 30$ (смешная цена по меркам Лос-Анджелеса)

Во второй день моего пребывания в Лос-Анджелесе я познакомился с Джей Си, хозяином кастом-мастерской «J.C. Custom Motorcycles». По-моему, по происхождению он поляк. Этот человек интересен тем, что объехал на чоппере практически весь мир, небезуспешно поучаствовал в огромном количестве разнообразных соревнований, и в конце решил, что поселится в Америке и откроет своё кастом-ателье. В мастерской он работает абсолютно один. Во время моего пребывания в Лос-Анджелесе, я немного поработал у него (подавал ключи). На память у меня остались некоторые штуки по тюнингу на моём мотоцикле. Джей Си — абсолютно самодостаточный человек, живущий в гармонии с самим собой. Когда я уезжал, он вручил мне свою визитку и сказал, что если я не смогу реализоваться в жизни, то могу в любой момент приехать и подавать ему ключи сколько захочу.
В течение трёх дней я безуспешно пытаюсь дозвониться до продавца мотоцикла и в конце концов понимаю, что времени у меня больше нет, и что я остался без страховки. Тогда я еду в город, захожу в страховую контору и говорю: «Мне нужна страховка на мотоцикл». Они говорят: «О’Кей. Давайте посмотрим... Вам 18 лет — самый дорогой ко эффициеiнт. Мотоцикл 1800 «кубиков» — тоже самый дорогой коэффициент. У вас международное водительское удостоверение, нет собственности в США и т.д. и т.п. Исходя из всего этого, стоимость вашей страховки составит 4000$ на полгода». Всё!..

По этому поводу мы с Эсмик напились в каком-то баре, где я познакомился с невероятных размеров вышибалой, бывшим членом Hells Angels МС в Германии и профессионалом в бильярде, в который он сделал меня несколько раз, даже дав мне фору, играя другим концом кия. Проснувшись на следующее утро, я осознал, что «продудел» пять дней и кучу денег, так и не решив вопросы со страховкой и паромом. В этот момент мне звонит Эсмик и говорит: «Собирайся, поехали!» Я покидаю мотель (не оплатив последний день проживания), после чего очень долго еду за её машиной через весь город. В конце концов, мы приезжаем в какое-то непонятное место, спускаемся в полуподвальное помещение, а навстречу выкатывается личность кавказской национальности с явными признаками ДЦП или чего-то в этом роде: на кресле-каталке, со скрюченными руками, слюни изо рта, подбородок набекрень. Эсмик объясняет ему: «Это мой друг. Ему надо помочь». Личность жестом показывает, что бы я следовал за ним, и выкатывается в другую комнату. Видимо, он уже был в курсе моих проблем, потому что он молча взял мои документы, единственным работающим пальцем набрал что-то на компьютере, и выдал мне какой-то листок, который должен был изображать страховку, запросив за услуги 100$. На страховку это было мало похоже, но сопоставив 100$ против 6000$ и подумав, что, может, эта «грамота» и прокатит, согласился. По крайней мере, это шанс. Как потом оказалось, отец этого чело века - владелец страховой конторы, которая страхует всех армян Лос-Анджелеса. Принцип её такой: цена маленькая, потому что в страховом случае тебе ничего не выплачивается, но она есть в полицейской базе данных и с ней реально можно ездить. Меня это вполне устроило. Забронировав место на пароме за 700$, которые сняли с моей карточки, я наконец покинул «Город Ангелов».

Первую ночь пути я провёл в мотеле и понял, что это дорогое удовольствие и моих денег так ни на что не хватит. А на следующий день я познакомился на заправке с тетушкой, которая рассказала, что они, как настоящие байкеры, в своё время путешествовали со спальниками. Это была хорошая мысль, и я приобрел комплект «спальник+палатка» со скидкой за 49$.

Я еду вдоль побережья Тихого океана в сторону Сан-Франциско. Дорога обалденная (серпантин, пейзажи), но чертовски холодно от дующего с океана ветра, а если на нём начинаются какие-то волнения, то выпадает изморось, похожая на мелкий дождь. Ночи тоже очень холодные, воздух влажный, а под утро выпадает конденсат. Через время я понял, что ехать так невозможно. К тому же, приближался вечер, и надо было искать место для ночлега. Но где его найти, непонятно: с одной стороны скала, с другой — обрыв. Каким-то чудом я нашёл съезд к береговой линии, где тут же увидел надпись «No Camping». Я подошёл к делу с русской смекалкой. Ведь для американцев «Camping» — это палатка; а я палатку ставить не стал, а улёгся спать просто в спальнике, не снимая одежды. Ночь, тишина, океан и огромная луна со светящейся дорожкой на глади воды, от которой светло, как от гигантского фонаря. Красотища! Опьяняющее чувство нереальной свободы. Основные проблемы решены и кажется, что вот теперь начнётся сказка. Залезаю в спальник, но спится плохо от холода и нервного напряжения. Я первый раз спал в спальнике под открытым небом. И в какой-то момент я просыпаюсь от того, что кто-то бьёт меня ногами в живот. Бьют несильно, но бьют ногами, я высовываю лицо из спальника, а в глаза мне бьёт луч света. Естественно, шок! Я пытаюсь судорожно вылезти, по ходу осознавая, что я лежу почти в воде, в абсолютно мокрой одежде. Естественно, молнию заклинило.

Вот так протекли несколько секунд настоящего животного страха, в голове была только одна мысль: «Всё, приехал!..». Оказалось, что это были рейнджеры, которые проезжали мимо, смотрели, всё ли в порядке. Как выяснилось позднее, затопило меня приливом, а спать я улёгся в каком-то очередном национальном парке. Мне говорят: «Собирайся и уезжай!». Я начал было просить дать мне пару часов поспать, объясняя, что я путешествую... Но кто ты, что ты, путешествуешь или ещё чего — их это не волнует. А волнует их только одно — чтобы ты убрался с территории, которую они охраняют. Я начинаю привязывать на мотоцикл свои мокрые вещи. Холод страшный! Весь мокрый и продрогший, облепленный песком, я забираюсь на мотоцикл и, стиснув зубы от мороза, еду. В голове только одна мысль: «Зачем мне всё это было надо?! Где «Easy Rider»?!

К утру я всё-таки остановился в каком-то поле, поставил палатку, завалился спать и проспал почти весь день. Проснувшись к вечеру, я собрал палатку и поехал дальше. Ехал почти всю ночь, в конце концов, добрался до пригорода Сан-Франциско. И опять повторяется та же история: все кемпинги полные, в мотелях нет мест. Езжу, езжу… И тут вижу байкерский гараж. Кругом «Харлеи», мужики газуют, движуха! Я останавливаюсь на светофоре, а рядом со мной останавливается мужик на красном «Харлее» и начинает подгазовывать, я тоже подгазовываю. Тут включается зелёный свет, и мы срываемся с места. Я всё-таки обгоняю его на своих 1800 кубиках. На следующем светофоре он меня догоняет. Мы с ним делаем пару кругов по городу, просто катаемся, практически не разговаривая. В конце концов, мы выехали обратно к этому гаражу, остановились и разговорились. Я в порыве расстроенных чувств выложил ему историю про все свои геморрои, а он и говорит: «Отлично! Мы тут с друзьями отдыхаем, и ты можешь присоединиться. А палатку поставь на моём участке, жена будет не против». Я согласился.

В России есть традиция: вечерами мужики собираются в гараже, вечно чинят какие-нибудь «Жигули» и бухают. В Америке ветераны Вьетнама тоже собираются по вечерам, пьют пиво и собирают мотоциклы. Это тоже традиция и я попадаю на одну из таких тусовок. Немного пообщавшись с собравшимися, я иду ставить палатку, залезаю в неё и пытаюсь поспать, успокоенный хоть какой-то безопасностью. Не тут-то было! В палатку просовывается голова со здоровенными усищами и в жилетке, одетой на голое тело. С трудом понимаю, что он хочет со мной познакомиться и предлагает поехать к нему, чтобы я мог принять душ. Я уже почти заснул, но слово «душ» вывело меня из оцепенения, ведь даже в трусах у меня был песок. Я вылез из палатки, мы немного пообщались, и когда я уже начал грузить вещи на мотоцикл, то увидел торчащий из-под жилетки «ствол». О-го!.. Оценивая ситуацию по-российски, я подумал, что пистолет может носить либо полицейский, либо бандит. Но назад дороги нет, и я сажусь на мотоцикл и еду за ним. Этот человек (на вид ему немного за 50) садится на свой «Харлей» и «дубасит» так, что я на своём «VTX» чувствую себя мопедом. В его зубах сигара, усы и жилетка развеваются по ветру, от «прямотоков» дикий треск... И вот в таком режиме мы едем минут двадцать по какому-то серпантину, и в конце концов останавливаемся у его дома. Первое, что меня поразило: закатив мотоциклы в гараж, он протянул мне идеально чистое махровое полотенце и аэрозоль: «Протри свой байк». Я с таким стерильным полотенцем даже в душе ни разу не был! Отказываться неудобно, и я протираю свой мотоцикл этим полотенцем, превращая его в грязную тряпку. Потом поднимаюсь в дом, получаю ещё одно махровое полотенце (но уже для себя) и иду в душ. Зайдя в душевую, я вижу огромное количество баночек, подписанных от руки, с какими-то таблетками. Эти таблетки валяются по всей комнате - где поштучно, где горстями, и все они разных цветов и размеров. Я думаю: «Во попал! Если он и не бандит, то точно «торчок». Помылся, выхожу и вижу, что комната погружена в темноту, посередине стоит какой-то агрегат, который испускает голубоватое свечение. Под впечатлением всех происшедших со мной вещей я окончательно теряюсь, осознавая, что у меня «едет крыша», и я не удивлюсь, если в довершение всего, попаду к инопланетянам. Я начинаю звать хозяина, и тут крышка этого агрегата открывается, и из него в сине-неоновом свете появляется мой новый знакомый. Меня чуть инфаркт не хватил! Оказывается, он просто установил у себя дома горизонтальный солярий, и в данный момент находился внутри этого «бутерброда».
http://greg.mototravel.info/files/Image/usa/bo/016-1.jpg

Мы разговорились. Оказалось, что этот человек — генерал морской пехоты Джеферсон Бурбон, участвовавший практически во всех военных конфликтах США за несколько последних десятилетий. Дом его набит оружием, — от современных образцов до коллекционных экземпляров, на стенах награды, в том числе врученные лично президентом, фотографии, военные плакаты. В спальне над кроватью — авиационная бомба. На участке стоят мраморные плиты - в память о боевых деяниях хозяина, а над домом каждый день поднимается национальный флаг. На вопрос о пистолете, висящем у него подмышкой, он ответил, что его вручил ему лично президент, и он имеет право его носить. Он может пристрелить любого или в пьяном виде начать стрелять по колесам полицейской машины, и его оправдают, потому что он подставлял собственную задницу за свою страну в «горячих точках». Я слушаю его рассказы и пони маю, что этот мужик — полный беспредельщик! У него абсолютно безумные глаза, пистолет и целая куча таблеток в ванной, которые он жрёт. Генерал мне доказывал, что нужно легализовать наркотики, что это колоссальный бизнес, что копы с этого имеют долю, что пока это бизнес, побороть наркомафию невозможно, что по тем же причинам нужно легализовать проституцию... Говорили о многом, даже о смысле жизни. Мне было интересно, как и чем живёт человек. «Хочешь знать, что я думаю об этой жизни?» — спросил он, взял лист бумаги, фломастер и жирно написал: «JUST NOW!» На меня смотрели его безумные глаза, он тыкал мне в нос этим листком говорил «Видишь?! Если ты хочешь что-то сделать, если ты о чем-то думаешь, если хочешь прожить жизнь не зря, сделай это ПРЯМО СЕЙЧАС! Не говори себе: я высплюсь, вырасту и сделаю это потом – сейчас я не могу или не хочу. Если тебе что-то нужно – сделай это прямо сейчас, потому что «потом» не будет!» Позднее это «JUST NOW!» я приписал себе на бак рядом с индейцем. В общем, говорили обо всём и проговорили всю ночь. К утру, когда я уже почти ничего не понимал от усталости, он говорит: «Пойдём, я покажу где ты будешь спать, а то ко мне должна прийти девушка». Я спрашиваю: «А ты женат?». Он отвечает: «Да. Но это моя любовница. У меня вообще-то их три.» И действительно, в дом скоро вошла 20-летняя девушка, а мужику-то на вид лет сильно за пятьдесят, вот ведь здоровье!

Когда он вёл меня спать, я спросил: «Я знаю, как вас зовут. А почему вы ни разу не спросили, как зовут меня?». Тогда он уставился мне в глаза и сказал: «Когда я попал во Вьетнам, мне было 18 лет. Я воевал там три года, и за эти три года я потерял всё моё подразделение. Я носил отдельные части тел моих друзей, я был в плену, я оставил там очень многое. И за эти три года для меня перестали существовать имена. Для меня существует только порядковый номер, номер жетона. Проще хоронить номер, а не имя человека. К имени проще привязаться, его тяжелее терять. Поэтому со времен Вьетнама я не спрашиваю имен. Тут я осторожно спрашиваю у хозяина «А что это за баночки такие?..» На это он ответил, что после Вьетнама не прошло ни одного дня, чтобы в его мозгу не прокрутился хотя бы фрагмент той войны; он постоянно в состоянии войны. У человека пять степеней состояния сна, а он попадает лишь в первую — лёгкая дремота. Но даже для этого, ему нужно сожрать пригоршню разных препаратов.
Утром, когда я проснулся, мы сели завтракать. Я увидел на холодильнике фотографию, на которой стояли три парня и две девушки, причём девушки откровенно восточного типа. Я спросил его: «А кто изображён на фотографии?» - «Это всё мои дети, — ответил он, явно нажимая на слово «мои». — Они все для меня равны, и я их одинаково люблю». Потом он пояснил, что все свои награды и привилегии он получил, убив около 200 человек, и некоторое количество лет назад он поехал во Вьетнам и удочерил двух сирот. Переосмысливая свою жизнь, он постарался этим что-то изменить. Сейчас дети выросли и живут самостоятельно в разных концах Америки. Он дал мне их телефоны, и потом я встретился с одной из его дочерей в Балтиморе. Бурбон — интереснейший человек! Развлекал меня, как мог. Например, стоим у него во дворе, а он протягивает мне верёвочку и спрашивает: «Не хочешь попробовать мой «Gun Machine»? Я тяну за верёвочку, пытаясь сообразить, что такое «Gun Machine», и туг раздаётся оглушительная пулемётная очередь, после которой у меня несколько месяцев звенело в ухе. Как рядом с ним живут соседи — не понимаю!

Выезжая из Сан-Франциско, я вспомнил слова своего бывшего шефа о том, что человек, находящийся в США по рабочей визе, должен работать, и миграционная служба должна быть в курсе его места пребывания. Если ты увольняешься, то должен предупредить о своих планах миграционную службу. И тут я ощутил шаткость моего положения: уже две недели никто не знает, где я. К тому же, я очень подозрительная личность — в Америке никто не путешествует так, как я (один с палаткой). Обычно это куча трейлеров, набитых всякой требухой, вплоть до джакузи. Я решил всё-таки позвонить в миграционную службу, где мне сообщили, что вследствие моего 2-недельного отсутствия, мои документы были подготовлены для объявления меня в розыск. Пытаюсь объяснить девушке на телефоне свою проблему, упрашивая мне помочь. На следующее утро на работе она чудом выцепила мои документы, которые были уже подготовлены для отправки в полицию или ФБР.

Кроме того, в Сан-Франциско я провёл один вечер за так называемым «хождением в люди». Мне пришла в голову мысль, что самые колоритные люди — это бомжи. Он знают настоящие реалии жизни. Дело в том, что концепция моей амуниции была такова, чтобы не таскать с собой кучу вещей, я имел. два комплекта одежды — чёрный кожаный для езды, и белый хлопчатобумажный для прогулок в местах моих остановок. Так вот, весь в белом, я забрался в самый отстойный район и общался с бомжами, весь вечер слушая их истории из жизни. Не знаю, чему верить, а чему нет, но это было интересно.

Выезжая из Сан-Франциско, я вспомнил, что Эсмик дала мне контакт своей подруги, которая живёт в трейлерах в Орегоне. Орегон - это северный штат, абсолютно идентичный по климату и природе средней полосе России. Каждый штат имеет свой колорит: в Техасе - ковбои, в Аризоне — индейцы, а в Орегоне - хиппи. Живут они там с самого зарождения движения, и уже приобрели статус аборигенов. Я еду туда и некоторое время провожу в хипповской коммуне. Что такое хиппи, пожалуй, все знают, поэтому обойдусь без подробностей. Но полное ощущение попадания в 60-е мне было обеспечено. Они точно такие, как в книгах или фильмах; правда, достаточно много людей преклонного возраста, видимо, живет здесь с тех самых пор. И, что меня поразило, дети этих бабушек и дедушек учатся и работают в больших городах, пытаясь достичь определённого веса и положения в современном обществе, а их родители, оставшись на уровне мировосприятия 20-летних, всё так же живут в трейлерах, ходят в хламиде и курят «травку».

По дороге в Орегон на бензозаправке я познакомился с Роном, баптистским священником. Он ехал на своём стареньком «Спортстере» в ту же сторону, собираясь навестить своего сына. Человек с любопытной историей. В молодости он вёл разгульную жизнь, познал, пожалуй, все возможные и невозможные грехи. К 50-ти годам одумался и решил замолить своё прошлое, приняв сан. Весь вечер он грузил меня библейскими темами, но чувствовалось, с каким вожделением он вспоминает минувшие дни. Уж не знаю, как его приняли в священники! Видимо, у баптистов всё достаточно просто.

От Орегона до Южной Дакоты рукой подать, и я подумал, что сам Бог велел побывать в Стуржисе. Первое, что я увидел при въезде, это лагерь Hells Angels МС и два горящих спортбайка, подвешенных на цепях между деревьев. Мне стало как-то неуютно, когда на баке одного из них я увидел надпись «Honda», но, видимо, мой прямоточный выхлоп сделал своё дело. Пробыл я там пару дней, но «крыша» у меня чуть не съехала. Во-первых, там нельзя ездить на машинах, и даже копы только мотоциклисты. Я думал, что у меня клёвый мотоцикл, но тут я понял, что клёвых я ещё никогда в жизни не видел. Огромное количество народу, многие с домашними питомцами, разряженными в кожу, все бабы без лифчиков и с силиконом. 50-летние татуированные мужики зажигают так, как в России ни один подросток не сможет. Упиваются пивом, кадрят сразу по десять девчонок… Носятся на мотоциклах, «козлят» на «Харлеях» с 3-метровыми вилками... Мне присудили звание самого дальнего гостя (правда, вне основной номинации) и звание «Iron Butt» «Железная задница», за что организаторами байк-шоу мне была вручена специальная пряжка, плюс ко всему они нашли представителей Honda, которые на следующий день абсолютно бесплатно поменяли мне покрышку, заменили масло, свечи и другие расходники. Я в абсолютном блаженстве уезжаю из Стуржиса. Безумное место!..

Какой чёрт меня дёрнул вернуться практически обратно — не знаю. Просто кто-то мне сказал, что рядом с Солт-Лейк-Сити есть красивейшие соляные озёра. Я еду туда, залезаю в это озеро... и меня оттуда вытаскивает какой-то местный дежурный коп, рассказывая, что здесь купаться нельзя, что соль всё разъедает и что много несчастных случаев. Всё-таки я туда окунулся, но ничего особенного я так и не увидел — большая солёная лужа.

Ночью я заехал в город Канзас-Сити, и остановился в первой попавшейся дешёвой гостинице за 18 долларов. Зайдя в номер, я увидел картину из дешёвого боевика: комната с отслоившимися обоями и облупившейся штукатуркой. Примостившись на краешке грязного дивана, я попытался уснуть, но тут раздался стук в дверь. На пороге стоял огромный негр, который предложил мне раскошелиться на 50 долларов, чтобы наутро мой мотоцикл остался на месте. Сторговавшись на 10, я лёг спать с неспокойной душой. Утром я понял, что волновался не напрасно. Выглянув на улицу, я понял, что нахожусь в центре чёрного квартала и, судорожно собрав вещи, вскочил на мотоцикл (слава Богу, он стоял на месте) и уехал, бросив на произвол судьбы любимую зубную щётку и тапочки.

Одной из основных целей моего путешествия была трасса Route 66, но до этого момента я со своими метаниями захватил лишь небольшой её отрезок. Поэтому я принимаю решение вернуться обратно на легендарную дорогу и продолжить путешествие по ней. Для этого мне приходится, сделав крюк, возвратиться в почти что начальную точку. В Оклахоме, наконец, выскакиваю на 66-ю и дальше уже еду чётко по ней. Правда, проехал я по ней дай Бог одну треть и объясню почему. Да, она очень красива, но во-первых, она двухполосная и с очень плохим покрытием, а некоторых кусков вообще нет, потому что она уже не является дорогой федерального значения и идёт параллельно современному хайвэю. Во-вторых, ограничение скорости на ней — 35 миль/час (60 км/час). Так что сколько смог — столько проехал. В окрестностях города Флэгстафф есть музей, точнее, музей-клуб «Route 66», посвящённый истории этой легендарной трассы. Его особенность в том, что это не просто музей в обычном понимании, а бар и ресторан, выдержанный в соответствующем антураже и наполненный экспонатами, фотографиями и реликвиями. Я первый раз в жизни видел, как люди приезжают в музей попить пива.

Еду по Техасу. Помните фильм «Beyound The Law» с Чарли Шином, когда он въезжает в ковбойский бар на мотоцикле? В бар я, конечно, не заезжал, просто подъехал с перегазовочкой. Но кто знает порядки тех мест, тот скажет, что это я сделал зря! Но я-то этого не знал! Кстати, меня много раз спасало то, что многих вещей я не знал. А может, Бог помогал или дух старого индейца. Не знаю... Так вот, из бара вываливаются ковбои... А что такое ковбой в Америке? Это диагноз. Люди крайне ограниченные и крайне тупые. Они живут так, как жили их деды и прадеды: то же поле, тот же дом, тот же пикап, то же седло. Они пасут своё стадо, доят коров, пьют пиво и смотрят 100 каналов кабельного телевидения. Всё. Нет ни книг, ни интернета, только телек и пиво. Вообще, вся ЖИЗНЬ в Америке проходит вдоль двух побережий, всё остальное — глубокая деревня. Так вот, вываливаются эти ковбои, и я понимаю, что скорее всего меня будут бить, возможно, даже ногами. Но пока всё тихо и отступать поздно. Я захожу в бар и заказываю себе пива. Стою, значит, пью пиво и вижу, что напротив за столом сидит 45-летняя женщина в короткой юбке, казаках и рубашке, из-под которой чуть не вываливаются силиконовые титьки (силикон для Америки такая же норма, как для нас серьги в ушах). И эта женщина откровенно стреляет в меня глазами. Пока я размышлял, как мне здесь выжить, эта тётка подходит ко мне и спрашивает: «Не хочешь ли ты попеть караоке? Караоке? В Техасе?! Я отвечаю: «Хочу!» И уже поднабравшись пивка, пою какую-то классическую кантри-песенку. Кругом пьяненькая атмосфера — настоящий кабак. Как ни странно, всем понравилось, люди начали ко мне подходить, и через некоторое время вокруг меня начинается ажиотаж. В какой-то момент мы сидим и общаемся с моей новой знакомой, и тут к столику подходит девушка лет 25-и. Оказывается, она её племянница. И тут мне прямо в лоб говорят: «Будешь ночевать у нас». Мы едем к ним на ранчо какими-то серпантинами. Я оставляю там мотоцикл, и мы с племянницей едем продолжать пить в какой-то бар. И в этом баре я первый раз за всю поездку нормально расслабился. Кто ездил далеко, хорошо знает, что подобное путешествие — это постоянный стресс. Приходится постоянно беспокоиться о том, где есть, где спать, где оставить мотоцикл, на какие деньги (которых у меня почти нет) и прочее, и прочее... К тому же, смена часовых поясов и климатических зон тоже дают о себе знать, я похудел на 15 килограмм. В общем, напиваюсь я пива, эта девушка грузит меня в машину, по дороге распеваю какое-то «кантри». Кое-как мы доехали, я на автопилоте захожу в душ, а когда выхожу, вижу, что её нет. Я начинаю её искать и бегаю по ранчо, которое находится на высоком холме, и, выходя из домика, падаю со склона и качусь, качусь... Уже внизу понимаю, что назад мне не забраться. И вместо чистой и свежей постели я сплю в грязной одежде в канаве.

Часов в пять утра просыпаюсь от холода и кое-как поднимаюсь к дому. В конечном итоге оказалось, что она лесбиянка. Вот так! Оказывается, у неё есть жена и ребёнок. Мы завтракаем вместе с её женой и ребёнком. Она мне рассказала про себя, что она из Сан-Франциско, что там законодательно разрешены однополые браки, и поэтому это столица всех «голубых» и лесбиянок Америки. Ребёнок называет их «мама и «мама». Он ходит в специальную школу, где у всех «мама» и «мама» или «папа» и «папа». Я с похмелья, в шоке и вообще с трудом понимаю, что происходит. В общем, я доедаю и иду досыпать в нормальную постель. Через какое-то время в дверь раздается стук, меня поднимают и куда-то тащат. Я увидел два дерева, между которыми на двух веревках висит бочка, а на бочке — седло. Меня сажают на эту бочку и начинают трясти и раскачивать, а я пытаюсь на ней удержаться. В конце концов, я грохаюсь оземь, а мне говорят: «Ты хотел колорита — вот тебе колорит». Меня сажают в пикап и везут на местное родео.

Там всё как в кино: ар

Источник: http://greg.mototravel.info/roads/NAmerica/US0/06/03/08/1802.html